Я помню

Помню, лет в семь-восемь залезла с компанией на второй этаж и оттуда прыгала вниз, в сугробы.  Было мягко, снежно и весело. Маме я рассказала об этом, когда мне было уже за 20.

Помню, как мама отстояла несколько часов в огромной очереди  и купила польский крем для лица «Пани Валевска». Я была влюблена эту в банку из темно-синего  стекла. Однажды не выдержала, и вымазала весь крем на ковер. Синяя банка досталась мне со слезами мамы.

Я помню детский садик, когда был общий туалет у девочек и мальчиков - буквально в соседних кабинках без дверей.

Помню, как ездила в пионерский лагерь. Всегда на две недели, до родительского дня. Родители не выдерживали моих слез, и забирали домой, к книжкам и куклам.

Помню, как дотронулась до железной двери подъезда языком, и страшно было подумать, что сейчас кто-то выйдет и надо будет открывать дверь.

Помню как играли в резиночки, прятки, запрятанные сокровища и «панночка помЭрла».

Помню, как ходила в кружки макраме и вязания крючком. Стало понятно, что рукоделие не мое призвание.

Помню, как ходила на день рождения к подружке-дочке дипломата, там были конкурсы, и мы выигрывали заграничные жвачки и ластики, пахнущие клубникой, а потом по видеомагнитофону смотрели мультики про медведей, живущих на облаках. С тех пор у меня любовь к медведям.  У меня было розовое платье, с длинной молнией на спине. А к концу вечера оказалось, что она была расстегнута сверху донизу, и казалось, что жизнь закончилась.

Помню, как играли с училкой – караулили её у дома, следили за ней, доводили до слез. Светлана Львовна, простите нас, пожалуйста!

Помню, как в детском саду меня сажали читать «Волшебника изумрудного города» перед всей группой. Девочка Алла завидовала, и сказала, что умеющих читать в школу не берут. Я тут же разучилась читать. Маме пришлось меня долго уговаривать научиться чтению снова.

Помню как жили в Ливии. Гуляли в пустыне, переворачивали камни. Под каждым жил скорпион. Одного посадили в желтую банку из под молока Nestle, и он целый месяц в ней жил, пока его не выпустили обратно. Потом такие банки нам присылали из Америки, это называлось «гуманитарная помощь».  А еще помню, как один мальчик-армянин, который был в три раза меня старше (ему было девять, а мне три), взял и толкнул меня на кактус. А кактусы были большие. Колючки торчали насквозь из руки, и папа с мамой долго их вынимали.

Помню, как принимали в пионеры, в первой пятерке, в музее Обороны Москвы. И долго тренировались произносить клятву и правильно подходить к флагу. А потом этот день настал, и я шла в расстегнутой куртке, несмотря на октябрь. А потом галстук стал старым, рыжим, и, наконец, потерялся.
Помню праздничный концерт к Девятому мая. Надо было показывать какие-то гимнастические упражнения в трусах и майках, а на дворе было +10. Меня и еще половину класса не выпустили из дома родители. 

Помню, как в школьной раздевалке старшеклассники вытаскивали сменку и одежду во двор и играли ей в футбол. Однажды я целый час искала свои вещи на морозе. Один сапог так и не нашелся. А потом было воспаление легких. И я была счастлива – столько книг было прочитано, столько фильмов просмотрено, и я впервые попробовала куриные яйца с двумя желтками ) На второй год меня не оставили, несмотря на пропущенное полугодие.

Помню, как жевала жвачку лежа, и случайно уронила, и она запуталась в волосах. Мама хотела отрезать волосы, а папа часов пять её мне вычесывал и спас косу до пояса. Конечно, лучше было бы жвачку заморозить льдом, но тогда до этого не додумались.

Помню, как с подругой в третьем классе прогуливали уроки, и я все время боялась встретить на улице родителей. Больше я не прогуливала никогда в жизни.

Помню, как ездили с папой на юг, в Абрау Дюрсо и привезли оттуда розовую кубинскую ракушку за 30 рублей (большие деньги), выжигательный аппарат (жертвами творчества стали полки в шкафу) и рецепт сумасшедше вкусного коктейля - Пепси с мороженым. Точно такой же продается сейчас в парке Гарри Поттера под названием "сливочное пиво". 

Помню, как во время развала кинематографа у нас в видеосалоне (сначала там было какое-то хозяйственное помещение, потом видеосалон, потом магазин сантехники, сейчас ресторан узбекской кухни, а вообще это помещение часть музея Обороны Москвы) часто крутили ужастики типа Зловещих мертвецов, и мы с подругой каждую неделю ходили их смотреть и не могли насмотреться.

Помню, как девчонки в классе начали ходить в юбках-варенках, а мне всё не покупали. А когда наконец купили, они были уже у всех, да и была она в общем-то некрасивая и не особо мне шла, но я все равно была счастлива!

Помню, как появился компьютер, и пришлось в зимние каникулы пересдавать практикум по физике, потому что в течение семестра играть в King Quest-6 было интереснее.

Помню, как с друзьями организовали первый (и последний) совместный бизнес – киоск с газетами и журналами, и моя бабушка их продавала.

Помню сырные чипсы Плантерс, мартини, персиковое шампанское Ив Роше и ликеры бешеных цветов.
Помню, как на первом курсе мне купили демисезонное синее длинное пальто-шинель, красный шарф в клеточку и берет. А потом в семье кончились деньги, и я этот наряд носила четыре года - с ранней осени до поздней весны. Не знаю, что тогда чувствовала моя мама.

Помню, потом жить стало проще,  и тогда же мое детство закончилось.